Гайдар о российских либералах, Общество

Егор Гайдар

В России государство не опирается на долгую традицию демократии налогоплательщиков, у нас либерализм вынужденный, считает идеолог Союза правых сил Егор Гайдар. Партии Союз правых сил и "Яблоко" начали консультации по выработке общей платформы к предстоящим парламентским выборам и даже не исключают возможности выдвижения единого кандидата на выборах президентских.

В интервью журналу "Итоги" главный идеолог СПС, директор Института экономики переходного периода Егор Гайдар, рассказал о том, что может объединить традиционно раздробленных российских либералов.

- Егор Тимурович, вопрос на злобу дня: ваш товарищ по СПС Борис Немцов предложил всем правым выдвинуть кандидатом в президенты представителя той партии, которая наберет больше всех голосов на выборах в Госдуму. Реально ли это?

- Идея не бессмысленна. Мы успешно работаем вместе с "Яблоком", часто голосуем как единая фракция. Почему в такой ситуации нельзя договориться о единых правилах игры? Если бы у нас сегодня были глубокие идеологические расхождения с "Яблоком" - например, мы ратовали бы за разные модели экономики, - тогда дело другое.

МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ

Любовь и измены по-итальянски
Финансовый кризис в США. Закачался гигант компьютерного...
Аллегрова о переписи населения
Нецензурные слова в официальном русском?
Смог в Москве до конца недели
Подробности отдыха Салтыковой
Новая игрушка Лолиты
Витас купил себе новую машину
Кайли Миноуг дерется
Эксклюзив: Лолита обрела счастье
Селезнев: "Рано ставить точку"
Сорокин: "Я не порнограф"
Счастье Амалии Гольданской
Уткин: "Романцев допустил просчет"

- Давайте уточним про "модель экономики". Как бы вы охарактеризовали существующую в России экономическую систему?

- Экономика России находится сегодня в стадии перехода от олигархического капитализма к бюрократическому. Но это условные термины. Кто-то из олигархов принял новые правила игры и остался богатым и влиятельным, кто-то - нет и находится за границей. Те, кто остался, уже не воспринимают себя как правительство. Дальше - естественная развилка: с одной стороны, классический капитализм с равными правилами игры, с другой - капитализм с разными правилами игры для разных групп интересов.

И хотя сегодня эта разница существует, она не настолько велика, как это было раньше, и зависит она от степени вовлеченности силовых и бюрократических структур в экономический процесс. На мой взгляд, наличие разных правил игры - серьезная проблема. Потому что зависимость бизнеса от того, как складываются отношения с силовыми ведомствами, - прямой вычет из экономического роста.

- Америка и Европа признали нас страной рыночной. Означает ли это, что переход от социализма к капитализму в России завершен?

- Переходный период от социализма, к сожалению, длинный. Я помню, как издевались над нами в прессе, когда мы создавали наш Институт экономики переходного периода, - обсуждали, надолго ли мы его создали. Но надо понимать, что если на протяжении 75 лет страна имела своеобразную систему социально-экономических отношений, аномальную для мировой экономики, то выход из этого состояния - не издание трех законов, выборы президента или назначение трех "правильных" министров, а длительный процесс восстановления способности общества жить в нетоталитарном режиме. Это, например, включает в себя и привычку к независимой судебной системе, создание соответствующих традиций. Впрочем, первый этап этого переходного периода - этап падения производства, дезорганизации - мы прошли. Но сказать, что от "родимых пятен социализма" полностью избавились, было бы преувеличением.

- То есть вы к России критичнее относитесь, чем наши зарубежные конкуренты?- То есть вы к России критичнее относитесь, чем наши зарубежные конкуренты?

- Здесь нет противоречия. В мире помимо России есть рыночные экономики с серьезными проблемами, в том числе и с социалистическим наследием. Например, республики бывшего СССР, давно получившие рыночный статус, имеют сегодня не меньше проблем. Предоставление статуса страны с рыночной экономикой - это жест. Это значит, что Россия стала для Запада так нужна и важна, что ей дали относительно равный доступ к мировой торговле.

- Десять лет назад, когда возглавляемый вами экономический блок правительства проводил реформы, у вас было четкое представление, каким должен быть результат и когда?

- Конечно, у меня не было четкого представления, что должно получиться и когда. Да и откуда ему было взяться? Вот если бы я располагал тогда опытом 30 стран, столкнувшихся с аналогичными проблемами, я бы этот опыт изучил и построил бы довольно точную модель реформ. А мы располагали лишь опытом выхода из военной диктатуры и опытом только что начавшихся реформ в Восточной Европе - в Польше и Чехословакии. Так что у нас были гипотезы, как надо делать, и было четкое понимание того, что, к сожалению, отложить решение этого вопроса нельзя. А этого сегодня не помнят. Реформы в России проводились не в спокойной и благоприятной обстановке, когда пришла команда реформаторов и предложила свои услуги. Это было время, когда старая система полностью прекратила свое существование. На бытовом уровне это значило, что в магазинах не осталось никаких товаров, на уровне власти - что административная система перераспределения ресурсов, бывшая неотъемлемой частью тоталитарной системы, развалилась. Словом, выбора - проводить реформы или нет - не было. Вопрос звучал так: как на живую нитку заштопать массу дыр, чтобы хоть что-то заработало? В целом же произошло примерно то, что мы ожидали, вот только на это потребовалось примерно в два раза больше времени, чем мы рассчитывали.

- Вопрос гипотетический: сегодня, будь у вас возможность, вы бы что-то сделали иначе?

- Одно только маленькое уточнение: в каком качестве я мог бы сделать что-то иначе? В роли царя всероссийского? Я бы вообще все сделал по-другому. Или в роли вице-премьера в несуществующей стране, с ограниченной поддержкой на Съездах народных депутатов и неприятием в обществе? Конечно, я бы многие тактические ходы поменял. Например, цены на энергоносители можно было бы разморозить вместе со всеми ценами и не получать такую головную боль в 1992 -1993 годах или либерализовать более последовательно систему внешней торговли уже в начале 1992 года. Но в целом, стратегически, мои действия по ключевым направлениям были бы теми же самыми.

- Благодаря вам термин "экономический либерализм" закрепился в лексиконе российских политиков. В какой степени курс нынешнего правительства соответствует этим либеральным критериям?

- Сразу обращаю ваше внимание на изменение общественного сознания. В 1995 -1997 годах было модным рассуждать о причинах краха экономического либерализма в России и отсутствия у него будущего. Сегодня мы рассуждаем, в какой мере курс правительства либерален. Это хорошо. Это важно. Понимание того, что Россия именно в силу исторических особенностей - слабости своей бюрократии, традиций, невозможности построения западноевропейского типа государства с высокими налогами - обречена на либеральную экономическую политику, только теперь становится широко распространенным. И в этом смысле реформы 2000 - 2001 годов стали серьезным вкладом в воплощение либеральной повестки дня. Это не значит, что все, что сделано, хорошо. Я бы сказал так: было сделано меньше, чем нужно, но больше, чем можно было ожидать весной 2000 года.

- А каков он - российский либерализм? Соответствует ли он классическим представлениям? Или у нас не обойтись без серьезного вмешательства государства в развитие экономики?

- Классический либерализм сегодня невозможен - слишком сильные изменения произошли в мире за последние два века. Кроме того, у нас государство не опирается на долгую традицию демократии налогоплательщиков. Отношение к налогам в России никогда не было западноевропейским, а в Европе из этой системы налогообложения выросли парламенты. У нас регулярная налоговая система была привнесена татаромонгольской конницей - система податной общины с круговой порукой, которая существовала веками, а потом трансформировалась в колхозы. Она-то и породила особое отношение к налогам. Поэтому думать, что у нас к высоким и сложным налогам будут относиться столь же либерально, как и на Западе, неверно. У нас либерализм вынужденный. Поэтому государство серьезно вовлечено в экономику.

- Возможно ли соединение либеральной модели экономики и авторитаризма?

- Возможно. Слухи о том, что либеральная экономика несовместима с авторитарным режимом, ложны. Мне это идеологически неприятно, но это так. Есть исторические примеры, когда авторитарные режимы проводили разумную рыночную политику. И если вопрос о рынке и частной собственности в России решен, то с демократией все иначе. Борьба за нее еще не завершена, и этот вопрос будет для России важнейшим в последующие 20 лет. Не нужен переворот или танки на улицах, чтобы сделать российскую демократию формальной. Однако авторитарные режимы в индустриальном обществе нестабильны, редчайшее исключение - Сингапур. Поэтому я считаю, что авторитаризм в России - плохое решение. Он, конечно, может быть мягким, как, например, в Мексике 20 - 90-х. Есть вроде и выборы, и партии, и даже оппозиция, но только почему-то президентом всегда становится министр внутренних дел. Но и за такой мягкий авторитаризм надо платить, и эта плата - высокая степень коррупции. Пример: Италия в период с конца 40-х до конца 80-х. Опять же были и партии, и правительства, и выборы. Но поскольку стояла задача исключить из политической жизни коммунистов, то при всех изменениях ничего не менялось. Зато большой проблемой стали коррупция и оргпреступность. Такое возможно и у нас. Это консервация на десятки лет. Живут другие так? Живут. Развиваются? Развиваются. Хороший это вариант? Плохой.

- Для кого плохой? Для экономики?

- И для экономики, и для политики. Коррупция, как показывают исследования, не останавливает экономический рост, но является вычетом из него. Это - дополнительные инвестиции в перераспределение административной ренты, а не в повышение эффективности. На мой взгляд, для России этот путь опасен, но, к сожалению, возможен.

- Либеральная экономика немыслима без среднего класса... Что происходит у нас с этим самым классом?

- Все предпринимаемые сегодня меры разноплановые. Например, снижение ставки подоходного налога - мера, направленная на усиление среднего класса, а постановление об обязательной маркировке - направленная на усиление всевластия бюрократии. И так далее. Тут нет однозначного курса. Пока идет борьба. Я не считаю, что борьба для нас, сторонников либеральной экономики и ограничения всевластия бюрократии, проиграна. Но битва не из легких.

- Еще один атрибут либеральной экономики - свободный приток инвестиций. Но существует мнение, и, как известно, вы - его сторонник, об избыточности так называемых портфельных инвестиций в России. Инвестиции, по-вашему, могут быть вредны?

- Прямые иностранные инвестиции, без сомнения, нужны, и крайне важно увеличить их приток. А вот портфельные инвестиции в условиях высоких цен на нефть и сильного торгового баланса опасны, потому что они могут привести к так называемому кризису "мыльного пузыря", когда происходит сначала резкий приток инвестиций, а потом столь же резкий их отток.

- И как с этим бороться? Не закрывать же биржи?

- Не закрывать, конечно. Но существуют инструменты, хотя они и не на 100 процентов эффективны. Их, например, применяли страны, экономика которых сильно зависит от колеблющихся цен на сырье: Чили, в частности, продающая медь, как Россия нефть. Мы подготовили предложения о том, как это сделать в России. Не исключаю, что это удастся осуществить, особенно с новым главой Центробанка.

- О каких инструментах идет речь?

- О депонировании части притекающей валюты на беспроцентных счетах в ЦБ по определенным правилам. Иными словами, если кто-то захочет работать в России, он должен понять, что уйти отсюда без потерь он сможет, только если пришел всерьез и надолго. Если же есть расчет сорвать куш и сбежать, то неизбежно возникнут проблемы. Но еще раз подчеркну - это не стопроцентная гарантия.

- Каковы, по-вашему, возможные риски для российской экономики в ближайшие годы?

- Есть несколько потенциальных угроз. Так как наша экономика сильно зависит от экспорта сырья, то два типа возможных кризисов очевидны - это или резкое падение, или резкий взлет цен на нефть. Если цена на нефть долго держится на отметке 30 долларов за баррель, то невозможно остановить слишком быстрое укрепление реального рубля со всеми тяжелыми последствиями для ненефтяного сектора. Цена выше 25 долларов за баррель для России губительна. Резкое падение цен тоже плохо. Мировой рынок нефти непредсказуем: в 1997 году, например, ничто не предвещало, что в 98-м цены упадут до 10 долларов за баррель, как в 98-м трудно было представить, что в 2000-м они будут 30 долларов за баррель. Стало быть, нужно вести такую политику, создать такие валютные резервы, чтобы прожить период резкого колебания цен без катастроф. Третий тип риска - кризис "мыльного пузыря", связанного с избыточным притоком "коротких" капиталов. Сегодня инвестиционная привлекательность России резко возросла, но, к счастью, нет большого рынка рублевых ценных бумаг, могущих притягивать к себе "короткий" капитал, а колебания на рынке акций не так опасны. Есть риск быстрого роста заимствований российских компаний на международных финансовых рынках. Пока они невелики, но если возрастут, то это ограничит нашу свободу маневра в области курсовой политики. И последнее - риск банковского кризиса. Нынешняя банковская система в РФ имеет преимущество - она маленькая по доле в ВВП, и в этой связи банковский кризис - скорее неприятность, чем катастрофа. Но неприятность, которой хотелось бы избежать. Но сейчас я не вижу признаков приближающегося банковского кризиса.

- С какими экономическими инициативами СПС готовится выступить в Думе?

- В 2000-2002 годах Россия сильно продвинулась в совершенствовании налоговой системы. Нужно еще снизить налог на добавленную стоимость и либерализовать систему взимания социального налога. Теперь встает вопрос эффективности и масштабов государственных расходов. Здесь сделано крайне мало. Это основная тема политических дебатов ближайших лет. Нужно понять, что налоги - второе воплощение госрасходов. То есть если есть желание контролировать налоги, то должен быть контроль за тем, как тратятся бюджетные деньги. Нынешнее президентское послание включало ряд разумных предложений в этом направлении, но будут ли они реализованы? Еще одно важнейшее направление работы - проблема муниципального управления. Что происходило в последние годы? Шло реальное укрепление центра за счет ослабления регионов, а параллельно шел процесс сокращения доли муниципальных бюджетов в общей доле консолидированного регионального бюджета. Обязательства федерального уровня понятны, как ясны и обязательства муниципального уровня. Но этого нельзя сказать в отношении региональной власти. Есть целая серия статей, где проконтролировать что-либо сложно: это и северный завоз, и дорожный фонд. Но серьезное наступление на бюрократию здесь станет возможным, только когда местные власти и народ будут заинтересованы в развитии местного самоуправления. Из Москвы этого не сделать. Нужны единые для всех и понятные правила игры.

- СПС разработал предложения по военной реформе. Что лично вы думаете по поводу создания профессиональной армии?

- Наверху есть понимание необходимости реформы, все говорят: "Давайте, но с 2010 года". Так не получится. По демографическим основаниям не получится - невозможно отложить военную реформу до этой даты. Я бы хотел ее начать в следующем году, но уже не удается. Придется в 2004 - 2005 годах. Идея же некоторых военных, что, когда станет совсем плохо, отменят все отсрочки, призовут всех студентов, политически не реализуема. Все равно придется армию реформировать.

- Вы сказали - "по демографическим причинам"?

- Это реальность: Россия - страна, завершившая демографический переход, и, как в Италии или Болгарии, ее население будет сокращаться. Здесь ничего нельзя сделать. Можно сократить смертность среди мужчин или чуть повысить рождаемость, но даже сверхоптимистичные прогнозы свидетельствуют: население РФ на протяжении следующих 30 лет будет сокращаться. Вопрос только - быстрее или медленнее? Это уже будет зависеть от того, как в РФ будет решаться проблема миграции. Сможет ли Россия сыграть роль крупного и успешного реципиента иммигрантов, как Австралия, например, или нет. Но это уже не столько политика, сколько изменение отношения общества к лицам иной национальности. Иммигранты должны почувствовать себя россиянами.


News Central Home \| News Central Resources \| Portal News Resources \| Help \| Login


	© 2024 RussianAMERICA Holding All Rights Reserved • Contact